Тамара Курдюмова - Литература. 9 класс. Часть 1

Скалозуб

Дистанции огромного размера.

Фамусов

Вкус, батюшка, отменная манера;На всё свои законы есть:Вот, например, у нас уж исстари ведётся,Что по отцу и сыну честь;Будь плохенький, да если наберётсяДуш тысячи две родовых, —Тот и жених.Другий хоть прытче будь, надутый всяким чванством,Пускай себе разумником слыви,А в се́мью не включат. На нас не подиви.Ведь только здесь ещё и дорожат дворянством.Да это ли одно? возьмите вы хлеб-соль:Кто хочет к нам пожаловать, – изволь;Дверь отперта для званых и незваных,Особенно из иностранных;Хоть честный человек, хоть нет,Для нас равнёхонько, про всех готов обед.Возьмите вы от головы до пяток,На всех московских есть особый отпечаток.Извольте посмотреть на нашу молодёжь,На юношей – сынков и вну́чат,Журим мы их, а если разберёшь,В пятнадцать лет учителей научат!А наши старички? – Как их возьмёт задор,Засудят об делах, что слово – приговор,Ведь столбовые всё, в ус никого не дуют;И об правительстве иной раз так толкуют,Что если б кто подслушал их… беда!Не то, чтоб новизны вводили, – никогда,Спаси нас Боже! Нет. А придерутсяК тому, к сему, а чаще ни к чему,Поспорят, пошумят, и… разойдутся.Прямые канцлеры в отставке – по уму!Я вам скажу, знать время не приспело,Но что без них не обойдётся дело.А дамы? – сунься кто, попробуй, овладей;Судьи́ всему, везде, над ними нет судей;За картами когда восстанут общим бунтом,Дай Бог терпение, ведь сам я был женат.Скомандовать велите перед фрунтом!Присутствовать пошлите их в Сенат!Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!А дочек кто видал, всяк голову повесь,Его величество король был прусский здесь;Дивился не путём московским он девицам,Их благонравью, а не лицам,И точно, можно ли воспитаннее быть!Умеют же себя принарядитьТафтицей, бархатцем и дымкой,Словечка в простоте не скажут, всё с ужимкой;Французские романсы вам поютИ верхние выводят нотки,К военным людям так и льнут,А потому, что патриотки.Решительно скажу: едваДругая сыщется столица, как Москва.

Скалозуб

По моему сужденью,Пожар способствовал ей много к украшенью.

Фамусов

Не поминайте нам, уж мало ли кряхтят!С тех пор дороги, тротуары,Дома и всё на новый лад.

Чацкий

Дома новы́, но предрассудки стары.Порадуйтесь, не истребятНи годы их, ни моды, ни пожары.

Фамусов (Чацкому)

Эй, завяжи на память узелок;Просил я помолчать, не велика услуга.

(Скалозубу)

Позвольте, батюшка. Вот-с Чацкого, мне друга,Андрея Ильича покойного сынок:Не служит, то есть в том он пользы не находит,Но захоти: так был бы деловой.Жаль, очень жаль, он малый с головой;И славно пишет, переводит.Нельзя не пожалеть, что с эдаким умом…

Чацкий

Нельзя ли пожалеть об ком-нибудь другом?И похвалы мне ваши досаждают.

Фамусов

Не я один, все так же осуждают.

Чацкий

А судьи кто? За древностию летК свободной жизни их вражда непримирима,Сужденья черпают из забыты́х газетВремён Очаковских и покоренья Крыма;Всегда готовые к журьбе,Поют всё песнь одну и ту же,Не замечая об себе:Что старее, то хуже.Где, укажите нам, отечества отцы,Которых мы должны принять за образцы?Не эти ли, грабительством богаты?Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,Великолепные соорудя палаты,Где разливаются в пирах и мотовстве,И где не воскресят клиенты-иностранцыПрошедшего житья подлейшие черты.Да и кому в Москве не зажимали ртыОбеды, ужины и танцы?Не тот ли вы, к кому меня ещё с пелён,Для замыслов каких-то непонятных,Дитёй возили на поклон?Тот Нестор негодяев знатных,Толпою окружённый слуг;Усердствуя, они в часы вина и дракиИ честь и жизнь его не раз спасали: вдругНа них он выменил борзые три собаки!!!Или вон тот ещё, который для затейНа крепостной балет согнал на многих фурахОт матерей, отцов отторженных детей?!Сам погружён умом в Зефирах и в Амурах,Заставил всю Москву дивиться их красе!Но должников не согласил к отсрочке:Амуры и Зефиры всеРаспроданы поодиночке!!!Вот те, которые дожи́ли до седин!Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!Вот наши строгие ценители и судьи!Теперь пускай из нас один,Из молодых людей, найдётся: враг исканий,Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,В науки он вперит ум, алчущий познаний;Или в душе его сам Бог возбудит жарК искусствам творческим, высоким и прекрасным, —Они тотчас: разбой! пожар!И прослывёт у них мечтателем! опасным!! —Мундир! один мундир! он в прежнем их бытуКогда-то укрывал, расшитый и красивый,Их слабодушие, рассудка нищету;И нам за ними в путь счастливый!И в жёнах, дочерях к мундиру та же страсть!Я сам к нему давно ль от нежности отрёкся?!Теперь уж в это мне ребячество не впасть;Но кто б тогда за всеми не повлёкся?Когда из гвардии, иные от двораСюда на время приезжали,Кричали женщины: ура!И в воздух чепчики бросали! <…>

Какой конфликт зарождается во втором действии? Когда и как это происходит?

1. Сопоставьте монологи Чацкого и Фамусова. В чём заключается сущность и причина разногласий между ними?

Действие III

Чацкий, потом София.

Чацкий

Дождусь её и вынужу признанье:Кто наконец ей мил? Молчалин! Скалозуб!Молчалин прежде был так глуп!..Жалчайшее созданье!Уж разве поумнел?.. А тот —Хрипун, удавленник, фагот,Созвездие манёвров и мазурки!Судьба любви, играть ей в жмурки,А мне…

(Входит София.)

Вы здесь? я очень рад,Я этого желал. <…>Дознаться мне нельзя ли,Хоть и некстати, ну́жды нет,Кого вы любите?

София

Ах! Боже мой! весь свет.

Чацкий

Кто более вам мил?

София

Есть многие, родные…

Чацкий

Все более меня?

София

Иные.

Чацкий

И я чего хочу, когда все решено?Мне в пе́тлю лезть, а ей смешно.

София

Хотите ли знать истины два слова?Малейшая в ком странность чуть видна,Весёлость ваша не скромна,У вас тотчас уж острота́ готова,А сами вы…

Чацкий

Я сам? не правда ли, смешон?

София

Да! грозный взгляд, и резкий тон,И этих в вас особенностей бездна;А над собой гроза куда не бесполезна.

Чацкий

Я странен, а не странен кто ж?Тот, кто на всех глупцов похож;Молчалин, например…

София

Примеры мне не новы;Заметно, что вы желчь на всех излить готовы;А я, чтоб не мешать, отсюда уклонюсь.

Чацкий (держит её)

Постойте же.

(В сторону.)

Раз в жизни притворюсь.

(Громко.)

Оставимте мы эти пренья,Перед Молчалиным не прав я, виноват;Быть может, он не то, что три года назад;Есть на земле такие превращеньяПравлений, климатов, и нравов, и умов;Есть люди важные, слыли за дураков:Иный по армии, иный плохим поэтом,Иный… Боюсь назвать, но признано всем светом,Особенно в последние года,Что стали умны хоть куда.Пускай в Молчалине ум бойкий, гений смелый;Но есть ли в нём та страсть? то чувство? пылкость та?Чтоб кроме вас ему мир целыйКазался прах и суета?Чтоб сердца каждое биеньеЛюбовью ускорялось к вам?Чтоб мыслям были всем, и всем его деламДушою – вы, вам угожденье?..Сам это чувствую, сказать я не могу,Но что теперь во мне кипит, волнует, бесит,Не пожелал бы я и личному врагу,А он?.. смолчит и голову повесит.Конечно, смирен, все такие не резвы́;Бог знает, в нём какая тайна скрыта;Бог знает, за него что выдумали вы,Чем голова его ввек не была набита.Быть может, качеств ваших тьму,Любуясь им, вы придали ему;Не грешен он ни в чём, вы во сто раз грешнее.Нет! нет! пускай умён, час от часу умнее;Но вас он стоит ли? вот вам один вопрос;Чтоб равнодушнее мне понести утрату,Как человеку вы, который с вами взрос,Как другу вашему, как братуМне дайте убедиться в том;ПотомОт сумасшествия могу я остеречься;Пущусь подалее простыть, охолодеть,Не думать о любви, но буду я уметьТеряться по свету, забыться и развлечься.

София (про себя)